Лорел не знала, что сказать. Она понимала, что все обстоит не так, как это представляет Крэг Туми, но когда он говорил, то казался вполне логичным… а то, что он сказал об англичанине, было даже близко к истине. Его глаза… и пинок по ребрам после того, как мистер Туми был уже связан… Лорел пробрала дрожь.

– Что такое лангольеры, мистер Туми? – спросила Дай на.

– М-м… Я всегда считал их выдумкой, – ответил Крэг с ноткой того же доброго юмора в голосе. – А сейчас вот начинаю задумываться… дело в том, что я их тоже слышу, юная леди. О да, слышу.

– Звуки? – тихо спросила Дайна. – Те звуки – от лангольеров?

Лорел положила руку на плечо Дайны.

– Послушай, я бы не хотела, чтобы ты с ним больше разговаривала, Дайна. Он мне действует на нервы.

– Но почему? Он же связан.

– Да но…

– И ты всегда можешь позвать других, верно?

– Ну, может быть…

– А я хочу узнать про лангольеров.

С некоторым усилием Крэг повернул голову и посмотрел на них. И Лорел неожиданно почувствовала привлекательность и силу личности, которые поддерживали Крэга в его карьере под мощным давлением, с самого начала созданным его родителями. Она это почувствовала даже несмотря на то, что Он лежал на полу с руками, завязанными на спине, с кровью, запекшейся у него на лбу и левой щеке.

– Мой отец говорил мне, что лангольеры – это маленькие существа, живущие в кладовках, в канализации и прочих темных местах.

– Вроде эльфов?

Крэг засмеялся и покачал головой:

– Боюсь, не столь симпатичные. Он говорил, что это была сплошная шерсть, зубы и проворные маленькие ножки. Ножки такие проворные, что запросто могли догнать плохих мальчиков и девочек, где бы они ни болтались.

– Прекратите, – холодно сказала Лорел. – Вы пугаете ребенка.

– Нет, он не пугает, – возразила Дайна. – Я сразу узнаю выдумки, когда их слышу. Мне просто интересно. – Однако лицо ее говорило, что для нее это было не только интересно. Она слушала напряженно и зачарованно.

– Правильно, – подтвердил Крэг, явно довольный ее интересом. – Думаю, то, что имеет в виду Лорел, это ее собственный страх. Я пугаю ее. Я заслужил сигару, Лорел? Если да, то предпочел бы «Эль Продукто», пожалуйста. Никаких этих дешевых «Белых Сов». – Он снова засмеялся.

Лорел не ответила, и он спустя момент продолжил:

– Мой отец говорил, что лангольеров – тысячи. Не меньше, говорил он, потому что по земле болтаются миллионы плохих мальчиков и девочек. Вот так он утверждал. Мои отец никогда в жизни не видел бегающего ребенка. Они всегда именно болтались. Ему нравилось это слово, поскольку подразумевает бессмысленное, бесцельное движение. А вот лангольеры – те бегают. У них есть цель. Можно даже сказать, что лангольеры – само олицетворение целеустремленности.

– А что дети такого плохого сделали, что лангольеры должны их преследовать? – спросила Дайна.

– Знаешь, мне нравится твой вопрос, – сказал Крэг. – Когда мой отец говорил, что кто-то плохой, Дайна, он имел в виду ленивый. Он говорил: если ты ленивый и дурака валяешь на работе, лангольеры появятся и вообще вычеркнут тебя из жизни. Говорил: однажды ночью будешь лежать в своей кровати и вдруг услышишь, как они приближаются, чавкая, похрустывая по пути к тебе. И уж как бы ни пытался спастись, они тебя настигнут. И все благодаря их маленьким проворным…

– Все. Хватит, – сухо перебила его Лорел.

– Но звук тем не менее слышен, – сказал Крэг. Он смотрел на нее блестящими глазами. – Этого вы отрицать не можете. Да, да, этот звук слышен…

– Прекратите, или я сама вас чем-нибудь стукну.

– О'кей, – ответил Крэг. Он перевернулся на спину, поморщился и перевернулся еще дальше от них, на бок, спиной к ним, – человек устает от битья, когда лежит связанный.

Лорел бросило в жар, она прикусила губу, чтобы сдержать слезы. Ну как себя вести в такой ситуации? Как? Сначала этот человек выглядел совершенно безумным, а потом – совершенно здоровым.

– Вы, наверно, боялись своего папы, мистер Туми, правда?

Крэг обернулся через плечо и посмотрел на Дайну удивленно. Потом улыбнулся, но только на сей раз улыбка была злой, оскорбленной, не рассчитанной на общественные контакты.

– На этот раз вы заслужили сигару, мисс, – сказал он. – Я был в постоянном страхе от него.

– Он умер?

– Да.

– Он ДУРАКА ВАЛЯЛ НА РАБОТЕ? Его забрали лангольеры?

Крэг на сей раз задумался. Вспомнил, как ему сообщили, что отец умер от сердечного приступа на работе. Когда секретарша позвонила ему, чтобы пригласить на летучку в десять утра, никто не отозвался. Она пошла и обнаружила его мертвым на ковре, глаза вылезли из орбит, на губах – пена.

«Кто-нибудь мне это рассказал?» – неожиданно удивился он. – «Что глаза вылезли из орбит, что пена пошла изо рта? Говорил ли мне кто-нибудь о таких деталях? Может, мать по пьянке? Или это моя фантазия?»

– Мистер Туми, так они его забрали?

– Да, – проговорил Крэг в раздумье. – Думаю, что так. Они его настигли.

– Мистер Туми?

– Что?

– А я вовсе не такая, какой вам представляюсь. Я вовсе не безобразная. И никто из нас не такой, каким вы их видите.

Он пораженно посмотрел на нее.

– Откуда ты знаешь, какой выглядишь для меня, маленькая слепая мисс?

– Вы бы удивились, если бы я вам сказала.

Лорел повернулась к ней, почувствовав растущее беспокойство… но, конечно, смотреть было не на что. Черные очки Дайны являлись преградой для любопытных.

Остальные пассажиры продолжали стоять у окна зала ожидания, слушая слабый потрескивающий звук. Все молчали, потому что, похоже, сказать уже было нечего.

– Так что будем делать? – спросил Гаффни. Он словно увял внутри своей рубахи лесопильщика. Альберту показалось, что и сама рубашка утратила яркость цвета.

– Не знаю, – ответил Брайан. Им овладело скверное чувство полного бессилия. Посмотрел на самолет, который какое-то время был его самолетом, и вдруг подивился его четким линиям, элегантной красоте. «Дельта-727», стоявшая слева выглядела потасканной, поблекшей матроной по сравнению с ним.

«Он тебе кажется таким, потому что ему больше не летать, только и всего. Это все равно что увидеть мельком прекрасную женщину на заднем сиденье лимузина. Она кажется тем более красивой, поскольку знаешь, что не твоя и никогда твоей не будет».

– Сколько там топлива осталось, Брайан? – неожиданно спросил Ник. – Может быть, здесь расход экономнее – лучше, чем ты полагаешь?

– У нас там все было в полном порядке, – ответил Брайан. – Когда приземлились здесь, у меня оставалось менее 600 фунтов. Чтобы вернуться туда, где все произошло, понадобится по меньшей мере 50 000.

Бетани извлекла сигареты и предложила Бобу. Тот покачал головой. Девушка сунула сигарету в рот, вытащила свои спички и чиркнула одной.

Она не загорелась.

– Ого! – удивилась Бетани.

Альберт обернулся к ней. Она снова чиркнула спичкой… потом еще и еще раз. Никакого результата. Испуганно посмотрела на него.

– А ну, дай-ка я, – предложил Альберт.

Он взял у нее спички и оторвал еще одну. Чиркнул – и снова безрезультатно.

– Что бы это ни было, но оно заразительно, – заметил Руди Варвик. У Бетани из глаз потекли слезы, и Боб предложил ей своей платок.

– Минуточку, – сказал Альберт и чиркнул снова. На сей раз спичка загорелась… но ее пламя было слабым и неверным. Он поднес его к дрожащему концу сигареты Бетани. И вдруг в голове возникло четкое воспоминание: знак, который он видел по пути в школу в Пасадене последние три года. ВНИМАНИЕ! – гласил плакат. – ВПЕРЕДИ ДВУСТОРОННЕЕ ДВИЖЕНИЕ!

«Господи, к чему бы это?»

Он сам не знал… по крайней мере, пока что. Понял только одно: какая-то смутная идея просилась наружу, но застряла где-то внутри.

Альберт загасил спичку, и особенно трясти ее не пришлось.

Бетани затянулась и поморщилась.

– Дрянь! На вкус что-то вроде «Карлтона».

– А ну, пусти дым в мою сторону, – попросил Альберт.